На фоне этой истории всякие там Мавроди, Копперфильды и продавцы неработающих видеокарт — дети.
На протяжении 10 лет (с 1942 по 1952 годы) Минобороны СССР, Генштаб, штабы фронтов и военных округов не подозревали о существовании фиктивной воинской части, сформированной преступником-дезертиром. Вернее, не подозревали не о том, что она существует, а о том, что она…↘↘↘
…что она — не настоящая. До настоящего времени остается открытым вопрос, как это могло произойти в условиях тотального учета каждого воинского подразделения и, тем более, во время войны, но факт остается фактом.
Некий гражданин Павленко (будущий «полковник» армии) родился в 1908 году, в 1930 году его семью «раскулачили» и сослали в Сибирь, однако он покинул дом за 2 года до этого и избежал преследования.
В 1935 году Павленко объявился в городе Ефремове Тульской области, где оформился бригадиром в дорожно-строительную организацию. Но через некоторое время его задержали по подозрению в регулярных «приписках» и хищении стройматериалов и поместили в СИЗО, откуда он вышел в качестве осведомителя (агента) НКВД.
27 июня 1941 года Павленко, мобилизованный в армию на войну, был назначен помощником начальника инженерной службы 2-го стрелкового корпуса в Западном особом военном округе. В ходе тяжелых боев под Минском стрелковый корпус понес огромные потери и 24 июля 1941 года его остатки были выведены в район Гжатска (г. Гагарин Смоленской области), откуда военнослужащего Павленко перевели в отдел аэродромного строительства штаба формирующейся 1-ой воздушной армии Западного фронта.
Однако, Павленко с предыдущего места службы убыл, а на новое не прибыл и вместе с ним исчезла грузовая машина с водителем Щеголевым.
Спустя некоторое время Павленко и Щеголев появились в г. Калинине (г. Тверь), где встретились со своими знакомыми и Павленко придумал план – создать фиктивную военно-строительную организацию, под ее прикрытием брать государственные подряды и на этом хорошо заработать.
Название для «воинской части» – Управление военного строительства (УВС) – придумал сам Павленко. В те дни «Управление» состояло из нескольких человек, угнанной Павленко и Щеголевым автомашины и пары лошадей с повозками. Затем, Павленко обзавелся поддельной государственной атрибутикой – печатями, штампами и различными бланками. Не составило труда и обмундировать сообщников, которым Павленко «присвоил» офицерские и сержантские звания, а для здания «штаба» приспособили пустующее здание.
Легализация «Управления» в составе Красной армии проходила гладко. Когда Павленко явился в областной военный комиссариат с просьбой направлять на службу в его УВС солдат, выписанных из госпиталя (фронтового эвакопункта), военком согласился и подписал направление. Вскоре в УВС начали появляться солдаты и сержанты, в самом деле проходившие службу в Красной армии. А затем и из военной комендатуры г. Калинина в УВС стали направлять военнослужащих, отставших от своих частей, для прохождения дальнейшей воинской службы.
Первый договор подряда на строительные работы УВС заключило с тем же госпиталем, но это не обошлось без взятки начальнику. Также, удалось получить заказы на выполнение дорожных и строительных работ от гражданских властей разрушенного войной города. Государственные деньги переводились на счет УВС, открытый в местном отделении банка на основании фиктивных документов. Деньги шли на питание рядового состава и денежное довольствие «офицерам», а остальная доля – в карман Павленко и его приближенных.
Ближе к концу 1942 года Павленко все чаще начал задумываться над дальнейшей судьбой «Управления». Он понимал, что не числящейся в списках частей Вооруженных сил СССР военно-строительной «организации» легче затеряться на фронте, чем в тылу. С другой стороны, Павленко не хотелось оказаться в непосредственной близости от переднего края фронта. Но он успешно разрешил возникшую дилемму. Осенью 1942-го, когда был расформирован Калининский фронт, Павленко удалось добиться официального прикрепления УВС (теперь уже в качестве УВР – «Управления военных работ») к 12-му району авиационного базирования (РАБ) – тыловой структуре 3-й воздушной армии. А полевые аэродромы, как известно, устраивались на удалении от линии фронта и постоянно переносились вслед за наступающими наземными войсками.
Павленковцы, чья численность к концу войны уже достигала 300 человек, продвигались вслед за 3-й воздушной армией до Германии. «Управление», обросшее к тому времени большим парком строительной техники и автотранспорта, занималось строительством взлетно-посадочных полос, укрытий для самолетов и блиндажей для летчиков, подъездных дорог. Причем, трудились на совесть, а Павленко качество работы контролировал жестко. Но в деятельности УВР, большую часть которого составляли уголовники и дезертиры, была и другая сторона.
Как позже установит следствие по уголовному делу, на территории Польши и Германии под легендой сбора трофейного оружия павленковцы занимались грабежами. Всего, как удалось установить следствию, у населения было отобрано около 80 лошадей, не менее 50 голов крупного рогатого скота, большое количество свиней, около 20 грузовых и легковых автомашин, до 20 тракторов и автотракторных прицепов, а также большое количество электромоторов, мотоциклов и велосипедов, радиоприемников и аккордеонов, швейных машинок, ковров, охотничьего оружия, муки, сахар и круп. Часть награбленного тут же меняли в соседних районах на золотые украшения и другие ценности.
Когда информация о грабежах начала просачиваться за пределы УВР, Павленко устроил показательный «суд» над тремя мародерами, расстреляв их, однако позже следствие докажет, что грабежи осуществлялись по указанию Павленко.
Павленко (к тому времени уже «полковник» армии) договорился с представителями Управления снабжения Красной Армии и военной комендатуры г. Штутгарт о выделении эшелона из 30 железнодорожных вагонов – якобы для возвращения «личного состава части» со строительной техникой в СССР. На самом деле, в вагоны загрузили целый награбленное, а по пути домой в Польше и Белоруссии имущество распродавали.
Похищенное также использовалось для подкупа должностных лиц, Так, Тульскому облвоенкому передали легковую машину за содействие в размещении «части» в Щекинском районе Тульской области.
В 1946 году Павленко решил «демобилизовать» личный состав и ликвидировать УВР. Он раздал всем подчиненным денежные премии (на счету организации к тому времени накопилось около 3 млн рублей и более полумиллиона Павленко держал наличными), многие получили часть «трофейного» имущества и настоящие правительственные награды.
Как установит следствие, Павленко составил наградные листы почти на всех участников его организации, а начальник района авиационного базирования выхлопотал у вышестоящего командования более двухсот орденов и медалей для аэродромных строителей. Павленко, например, наградили тремя орденами.
К тому времени Павленко уже обзавелся семьей, приобрел в Калинине дом и вернулся в артель «Пландорстрой», где был избран руководителем, но не смог усидеть на месте и в 1948 году решил вернуть УВР к жизни в мирных условиях.
Однако все гениальное, созданное им, разрушил обычный случай. Тот случай, который помогает гениям находить решения сложных задач, и он же чаще всего губит все прекрасное, созданное людьми, у которых на душе не чисто.
Осенью 1952 года в приемную заместителя председателя Совета Министров СССР Клима Ворошилова пришло письмо от некоего Ефременко, который работал на строительном участке «Управления военного строительства № 1». Он жаловался, что руководители собрали деньги на приобретение облигаций государственного займа, но самих облигаций выдали на меньшую сумму. Ворошилов направил письмо для проверки в военную прокуратуру Прикарпатского военного округа и проверка показала, что военно-строительная организация, возглавляемая полковником Павленко Николаем Максимовичем в войсках не числится, о чем следователи и сообщили в Главную военную прокуратуру СССР.
В Главной военной прокуратуре запросили у Минобороны сведения о дислокации и подчиненности военно-строительной части, однако получили ответ, что в штате Вооруженных сил ее нет. Возникло предположение, что на территории приграничного военного округа строится особо секретный военный объект и сделали запрос в Министерство госбезопасности, откуда получили ответ, что никакой строительной организации в МГБ не имеется, а МВД ответило, что гражданин Павленко Николай Максимович числится в розыске по подозрению в хищении в 1948 году из кассы калининской артели «Пландорстрой» 339 тысяч 326 рублей.
После допроса рабочих и служащих львовского «строительного участка УВС-1» и выемки всех документов была установлена дислокация «штаба» фиктивной воинской части – Кишинев, а затем и строительных участков на Украине, в Молдавии, Белоруссии, Литве, Латвии и Эстонии. «Штаб» в Кишиневе ничем не отличался от штабов воинских частей Вооруженных сил — ворота с красными звездами, несение караульной службы, пост № 1 у «знамени части», проведение по распорядку дня боевой подготовки и политзанятий. В ходе обыска изъяты 9 автоматов, 21 карабин, 3 ручных пулемета, 19 пистолетов и револьверов, 5 гранат и более 3000 патронов, 13 круглых печатей и штампов, множество фальшивых паспортов, служебных удостоверений, бланков.
Всего в течение ноября 1952 года по всей стране были задержаны более 300 человек, из них около 50 «офицеров», «сержантов» и «рядовых», а самого Павленко арестовали 23 ноября.
При обыске в кабинете Павленко нашли новенькие погоны генерал-майора, это звание он намеревался «получить» в ближайшее время.
Парк УВС насчитывал 32 автомобиля, 6 тракторов, 2 экскаватора. Уголовное дело начало пополняться материалами с грифом «Совершенно секретно», в которых перечислялись десятки предприятий и организаций, вступивших в хозяйственные отношения со строительными участками УВС-1. Среди них – тресты «Львовуголь» и «Западшахтострой», Золочевское шахтоуправление министерства угольной промышленности Украины, СМУ-2 треста «Белхладстрой» министерства мясной и молочной промышленности Белоруссси, Кишиневский винзавод «Гратиешты», Тираспольский винзавод, УНР-193 министерства строительства предприятий машиностроения и многие другие заказчики.
Установлено, что в общей сложности преступниками за период с 1948 по 1952 год было заключено с государственными учреждениями и ведомствами 64 договора на общую сумму более 38 миллионов рублей. Счета УВС-1 были открыты в 21-м отделении Государственного банка СССР, через которые были обналичены более 25 млн рублей. Большая часть этих денег осела в карманах Павленко.
Расследование также установило, что на территории Молдавской ССР группа Павленко привлекла к своей деятельности министра пищевой промышленности и его заместителей, первого секретаря Тираспольского горкома партии, секретаря Бельцкого горкома (их дела были рассмотрены на заседании компартии Молдавии — заместители министра были уволены, партийные функционеры отделались выговорами). Среди тех, кто был втянут в преступную деятельность, также фигурируют представители Минобороны, МВД, военные комиссары и военпреды, чиновники банковских учреждений и командиры воинских частей.
Следствие по совершенно секретному уголовному делу № 0098-53 велось в течении 2 лет, судебное разбирательство заняло 5 месяцев, а оглашение приговора длилось несколько недель и завершилось 4 апреля 1955 года.
Павленко по совокупности совершенных преступлений был приговорен к высшей мере наказания – расстрелу, с конфискацией имущества. Остальные подсудимые были приговорены к лишению свободы на сроки от 5 до 20 лет с поражением в правах и конфискацией имущества. Работники, не посвященные в истинную подоплеку УВС, уголовному преследованию не подвергались.
P.S. Понравился пост? Поддержи нас в соцсетях — Ставь «Нравится» и делись с друзьями!
